Остаться в живых

Холодная зима 54-го

В городе Николаеве молодой курсант училища военно­морской авиации Геннадий Зайчиков холодной осенью 1954 года зашел в столовую и заказал макароны по­флотски. А в это время отец советской атомной бомбы Игорь Курчатов и авиаконструктор Андрей Туполев встретились, чтобы обсудить первое в мире испытание водородной бомбы. Будущий летчик не подозревал, что где­то в Москве ему подписывался смертный приговор.

Зайчиков окончил в 1955 году училище, и его послали служить в Мурманск вторым пилотом на гидросамолете Б­6. Для омоложения полка, где в основном служили 40­летние «ветераны».
Тогда руководство Советского Союза было одержимо идеей разработки супербомбы мощностью в 100 мегатонн. Водородную бомбу, которая имела официальное название АН602, или «проект 242», в народе прозвали «Кузькина мать» после знаменитого постукивания хрущевским каблуком по ООНовской трибуне и обещания показать всему миру маму Кузьмы. Ее разрабатывали, испытывали, а в 1958 году физики придумали как усовершенствовать конструкцию водородного заряда. И СССР стал с удвоенной энергией испытывать ядерное оружие, чтобы поскорее получить термоядерную бомбу.
В октябре 1958 году на Новой Земле, над полигоном, было произведено 12 атомных взрывов, поскольку бомбы были активированы в воздухе. Военные отрабатывали грядущее испытание царь­бомбы, оно намечалось на осень 1961 года.
Испытателям потребовались гидросамолеты, которые могли бы изучать реакцию небесного царства и Нептуновых владений на атомное вмешательство человека.

Командировка в атомный ад

28 августа 1958 года экипаж Зайчикова командировали на архипелаг Новая Земля обеспечивать работу полка Бабкина. Такая тогда была секретность, что даже номера воинской части не упоминалось.
Экипаж Зайчикова прибыл на юго­западную оконечность Новой Земли в конце августа. Две недели ждали ученых, но те все не появлялись. Потом 13 сентября их самолет подняли в воздух и послали на ознакомление с квадратом. Покружились там с полчаса, «пощупали» крылом воздух, вернулись на аэродром. А через три дня почувствовали сильный толчок, словно землетрясение, и поняли: началось. И действительно, их подняли по тревоге и отправили патрулировать в заданном квадрате над океаном. С одной стороны, наблюдали, чтобы никто не проник в «зону» – ни чужие корабли, ни подводные лодки. С другой стороны, летчики увидели, что в кабине самолета появился неизвестный металлический ящик, который туда вкрутили ученые. «Наверное, для замеров радиации», – подумали летчики.

Что там на самом деле, они понять не могли, поскольку он был закрыт на замок и экипаж о назначении ящика в известность не ставили. В первом рейсе полетали 5 часов, еще через четыре дня в тот же район сделали аналогичный полет. Правда, на этот раз было задействовано два экипажа гидросамолетов. Один исследовал район, а второй пошел вслед за шлейфом от взрыва, который направился в сторону Нарьян­Мара. Потом были еще испытания, и каждый раз экипаж Зайчикова выполнял полеты в заданный квадрат, а 13 октября командировка закончилась, и летчики вернулись в свою часть. Все это время экипажам ничего не говорили о цели и сути полетов. Если во время испытаний первых атомных бомб солдатам на полигоне выдавалось в качестве защиты зимнее белье, комплекты химической защиты, противогазы, респираторы, то экипажи гидросамолета летали в своем обычном обмундировании. Никакой защиты, даже свинцовых пластин на сиденьях предусмотрено не было.
– Мы по слухам понимали, где летаем, и поэтому защищались как могли. Спирт в умеренных количествах пили, кто­то услышал, что зеленый чай хорошо выводит радиацию из организма. Мы его постоянно пили, – рассказывает Геннадий Иванович.

Единственный

Через год Зайчиков был демобилизован, но не по состоянию здоровья, а по сокращению численности армии. Он вернулся в родной Андижан, прошел медкомиссию, которая признала его годным к полетам в гражданской авиации, и стал служить в сельхозавиации. И тут стали до Зайчикова доходить вести о смерти членов экипажей своего самолета и второго Б­6. В течение 2 – 3 лет после испытаний умерли все принимавшие участие в облетах места взрыва. Он единственный остался в живых.
– Говорили, что черноволосые лучше радиацию переносят, а я единственный брюнет из двух экипажей. Может быть, это повлияло, может, еще что, не знаю даже, – предположил Геннадий Зайчиков.
Летчик никому не рассказывал об испытаниях. Даже жене. И дело вовсе не в подписке о неразглашении, которую он дал после командировки на Новую Землю. Он боялся, что у него не будет детей. Но в 1962 году, когда родилась дочь, успокоился, однако стал уже переживать, все ли у нее нормально будет со здоровьем. Только когда в семидесятом году родился сын, успокоился окончательно.
А в 1964 его жену назначили заместителем главврача больницы, и она как раз занималась радиационными болезнями. Вот только тогда он и обмолвился, что участвовал в испытаниях ядерной бомбы.
В 1984 году его списали с летной работы. Геннадий Иванович переучился и еще десять лет проработал инструктором на тренажере вертолета МИ­8. А в 1994 году перебрался в Ярославль, к дочери. Работал в военкоматах, вахтерил в строительной фирме. И только недавно перестал трудиться и стал настоящим пенсионером. В девяностых годах по телевизору стали показывать передачи о ядерных испытаниях, в том числе и о новоземельском полигоне, и Геннадий Иванович перестал скрывать от знакомых свое ядерное прошлое.

Грамота искала его 50 лет

Потом он вступил в созданную в 2000 году Ярославскую организацию ветеранов подразделений особого риска. Туда вошли люди, прошедшие аварийно­радиационные события, испытатели ядерного и водородного оружия, ликвидаторы аварий на ядерных объектах, участники учений с применением ядерного оружия, члены экипажей атомных подводных лодок, сборщики ядерных зарядов. В Ярославской области проживают 182 ветерана подразделений особого риска, 69 из них в городе Ярославле. Больше всего ярославцев – 110 человек – участвовали в Тоцких учениях. 70 наших земляков принимали участие в испытании первой атомной бомбы. А двадцать ярославцев стали участниками испытаний водородной бомбы на Новой Земле в 1961 году. В сентябре прошлого года воины­атомщики отметили четыре круглые даты: 60­летие первых испытаний ядерного оружия в СССР, 55­летие Тоцких войсковых учений с применением ядерного оружия, 55­летие со дня создания ядерного полигона на острове Новая Земля и 55­летие со дня создания отечественного атомного подводного флота. Участников тех событий губернатор области Сергей Вахруков и мэр города Виктор Волончунас наградили подарками и грамотами. И Геннадий Зайчиков получил первую свою награду за участие в тех событиях. Ту новоземельскую командировку ему никак не отметили. Не представили к награде, даже отпуска за свой счет не дали. Словно обычная служба была. В девяностых годах участников тех событий стали награждать орденами и медалями. На Зайчикова даже собрали документы и послали представление к награде, но что­то там наверху переигралось и отмечать перестали. Так, Геннадий Иванович остался без наград. И только 50 лет спустя награда, пусть и ярославского масштаба, нашла героя.