Расписался на стене Рейхстага

Позвали лишь в конце декабря 1942 года. Но не на фронт, а на учебу в Белорецк, в эвакуированное из Ленинграда артиллерийское училище. Владимир Жилкин проучился там более года. В это время в военных училищах готовили уже не наспех, как в начале войны, а более основательно.

Выпускникам-отличникам предоставили право самим выбрать фронт. Владимиру было все равно куда – лишь бы в бой. Он выбрал 3й Украинский. Из штаба фронта ярославца направили в 5-ю Ударную армию, а оттуда – в 771-й артиллерийский полк 248-й стрелковой дивизии.

Остаться в живых

Первое боевое крещение Владимир получил на берегу реки Днестр, где дивизия вела оборонительные бои. Пятерым молоденьким офицерам, впервые прибывшим на фронт, в их числе был и наш земляк, не терпелось увидеть передовую. Они уговорили солдата­почтальона показать, где проходит передний край. Поднявшись на одну из высоток, начинающие бойцы стали рассматривать войска – свои и противника. Фрицы между тем не дремали – открыли огонь по живой мишени. Новобранцы бежали вниз под орудийные выстрелы, под свист и грохот разрывающихся снарядов.

– Я не сразу понял, что со мной произошло: вроде жив, а подняться не могу, – вспоминает Владимир Алексеевич. – Оказалось, я был присыпан землей и сильно оглушен. Последствия контузии еще долго потом сказывались. С тех пор я твердо усвоил одну из заповедей войны: не пренебрегать правилами маскировки, если хочешь остаться в живых.

Санинструктор Лена

На следующий день командир взвода Жилкин приступил к выполнению задания – совершенствованию боевой выучки солдат. Такие занятия стали вводиться по приказу Сталина уже на исходе войны. Проводились они, как правило, когда бойцы стояли в обороне.

Жилкин уже собрал солдат, как вдруг к нему подошла сан­инструктор Лена и в приказном порядке потребовала пройти сан­обработку. Она повела новичка в балку, где стояла палатка – походная баня, а рядом – две бочки с горячей водой. «Снимайте с себя все, включая исподнее», – строго заявила девушка. Одежду следовало сложить для пропаривания от вшей на железную решетку, находящуюся в бочке с кипящей водой. Стоит молоденький лейтенант, стесняется миловидного санинструктора. А той привычна такая картина.

В палатке, устланной сеном, было жарко, как в настоящей бане.

– На фронте следили за чистотой, – говорит Владимир Алексеевич. – Конечно, в жарких боях было не до мытья. Но при малейшей возможности бойцы всегда устраивали походную баню.

Гордились земляком

Тяжелые бои, изнурительные марши, бессонные ночи, преодоление водных преград – таковы были будни артиллериста Жилкина, занимавшегося до конца войны разведкой, находясь на передовых наблюдательных пунктах в пехоте. Он участвовал в знаменитой ЯсскоКишиневской операции по освобождению Молдавии. Одна из самых удачных во время Великой Отечественной войны, она вошла в список так называемых десяти сталинских ударов. В этом мощном сражении принимали участие воины 3го Украинского фронта под командованием маршала Федора Ивановича Толбухина.

– Среди моих товарищей­однополчан были и ярославцы. Мы гордились тем, что главнокомандующий – наш земляк, – рассказывает Владимир Жилкин. – К сожалению, мне не довелось его видеть.

Пекарь остолбенел

Владимир Алексеевич вспоминает момент, когда он впервые ступил на немецкую землю:

– Первая деревня, попавшаяся нам на пути, была безлюдной. Во второй мы заметили огонек в одном доме. Зашли. Это оказалась пекарня. Увидев советских солдат, хозяйка дома упала в обморок. Ее муж в это время выпекал хлеб. Увидев нас, он остолбенел. Я, помня со школы немецкий язык, кое­как объяснил ему: дескать, принеси воды и брызни на жену, приведи ее в чувство. Трясущимися руками он все выполнил. Хозяйка очнулась. Супруги, видя, что мы мирно к ним настроены, успокоились, стали называть нас «камрад» и даже дали хлеба в дорогу.

А дорога была нелегкой. Чем дальше вглубь Германии продвигалась Советская Армия, тем ожесточеннее и фанатичнее сопротивлялись фашисты. Форсирование Одера, в котором принимал участие Жилкин, проходило с тяжелейшими боями. Теперь его дивизия входила в состав 1-го Белорусского фронта под командованием маршала Георгия Жукова. Впереди была завершающая наступательная Берлинская операция.

Гитлерюгенды шли в атаку

– Все стремились первыми ворваться в Берлин и водрузить над ним знамя Победы, – рассказывает Владимир Жилкин. – Мы, артиллеристы, гордились, что первыми среди других родов войск открыли огонь по фашистскому логову. Наша дивизия в составе 5й Ударной армии, преодолев оборонительный пояс, 21 апреля достигла окраин Берлина. Таких поясов было несколько.

Оборона столицы Третьего Рейха была тщательно продумана и хорошо подготовлена: чем ближе к центру, тем плотнее. Ожесточенные уличные бои шли днем и ночью. Это был настоящий ад.

И хотя война для Германии была проиграна, имперский комиссар Берлина Геббельс обязал всех жителей города до последнего оборонять свою улицу, дом, квартиру и не вывешивать белые флаги. За нарушение полагалась смертная казнь. Большие надежды гитлеровские главари возлагали на отряды фольксштурма, куда входили старики и члены гитлеровского молодежного союза «гитлерюгенд».

– Однажды на одной из улиц мы столкнулись с группой «гитлерюгенд», – вспоминает Владимир Алексеевич. – Это были подростки в школьных кителях с фаустпатронами – ручными гранатами – в руках. Они готовились к атаке. Открывать огонь по ним наши бойцы не решались. Мы обратились к начальству: «Как быть?» Нам ответили: «Вам виднее». И тогда мы решили попугать юных вояк. Сначала стали стрелять поверх голов. Но выстрелы их не остановили. Тогда мы дали автоматную очередь вниз. Видимо, пули срикошетили от брусчатки. Несколько пацанов упали, остальные разбежались.

Часы в протянутой ладошке

Как-то раз, выполняя задание, Жилкин оказался в центре города, возле продовольственного склада, вокруг которого толпились мужчины и женщины. Двое солдат раздавали немцам хлеб и консервы. Изголодавшиеся люди давились, отталкивали друг друга.

– Я подошел ближе, чтобы навести хоть какой­то порядок, – рассказывает Владимир Алексеевич. – Установив с солдатами очередь, собрался уходить, но ко мне подошла старушка, стоявшая до этого в сторонке, с девочкой лет десяти. Старая немка не решалась присоединиться с ребенком к толпе. «Мы не ели два дня», – сказала она и попросила помочь получить хотя бы буханку хлеба. Я взял у солдат хлеб, консервы и отдал старушке. Она пыталась поцеловать мне руку, а девочка протянула ладошку, на которой лежали часы. Я, конечно, не взял их, а повернулся и пошел, провожаемый удивленными взглядами немцев. С тех пор прошло почти 65 лет. А я до сих пор вижу протянутую детскую ручонку с часами и слезы благодарности в глазах немецкой бабушки.

Били по бункеру Гитлера

Владимиру Жилкину довелось участвовать в последнем, завершающем бою в Берлине – штурме Рейхсканцелярии. Схватка была ожесточенной, вплоть до рукопашной. Агонизирующий вермахт отчаянно и упорно сопротивлялся. Фашисты плену предпочитали смерть.

– Мы, артиллеристы, ночью вели огонь по бункеру Гитлера, располагавшемуся во дворе здания Рейхсканцелярии, – говорит Владимир Алексеевич. – Самым сложным было не попасть в своих бойцов. К утру 2 мая бой прекратился. Над зданием канцелярии развевалось красное знамя. Мы думали, что оно станет победным. Но 1 мая водрузили знамя над Рейхстагом. Оно-то и стало знаменем Победы. Когда мы узнали, что в бункере находится Гитлер,  захотели на него посмотреть. Но вместо фюрера мы увидели на земле трупы Геббельса и его жены Магды. А шестеро детей, собственноручно умерщвленных матерью, находились в бункере. Сначала туда пускали, а потом поставили охрану. Зато в Рейхстаг вход был свободный. Специально приезжали делегации со всех фронтов, чтобы оставить надпись на стене. Внизу не было свободного места. И комендант Рейхстага давал лестницу-стремянку, чтобы писать наверху. Я взял головешку и написал: «Мы из Ярославля». Между тем над Берлином нависла непривычная тишина. И вдруг ее разорвал новый шквал выстрелов. Это на руинах поверженного города советские солдаты стреляли в воздух снова и снова. Мы, артиллеристы, палили из всех орудий. Все веселились, обнимались, играли на гармошках, пели, плясали.

После войны Владимир Жилкин остался в армии. Отслужив около 30 лет, он в 1974 году в чине полковника вышел в отставку, вернулся с семьей в Ярославль. Работал в ярославских школах военруком. А выйдя на заслуженный отдых, стал заниматься патриотическим воспитанием молодежи. Сейчас Владимир Алексеевич курирует это направление в городском совете ветеранов, являясь заместителем председателя.