«Ах, моды, моды адския!»...

Мода – привилегия мужчин?
   Трудно представить, но мода в России – явление относительно молодое. В эпоху Средневековья любые эксперименты над внешним видом считались почти грехом. Вместо моды был «чин», предписывающий одеваться в соответствии со строгим заведенным издавна порядком. И крестьянка, и боярыня носили одинаковый по покрою сарафан, летник и телогрею. Выделиться в толпе можно было лишь за счет богатства отделки и дорогих заморских тканей. Впрочем, в торговом Ярославле роскошные наряды не были редкостью. При раскопках на Стрелке археологи обнаружили фрагменты одеяний из шелка, воротник, расшитый «золотой» нитью, и нарядные пояса тысячелетней давности.
   В XVII веке при царе Алексее Михайловиче мода постепенно проникает в Россию, и в обиходе государева двора появляются европейские наряды. Правда, французы – традиционные законодатели мод – авторитетами на Руси не считались. Их одежда казалась нашим предкам чересчур нелепой. Чаще на вельможах можно было увидеть кафтаны польского, венгерского, а позднее и немецкого образца. О женских нарядах, как ни парадоксально, речи не велось вовсе! Мода считалась делом почти политическим – не «бабского» ума.
   Лишь в галантном XVIII веке, когда женщин стали допускать на придворные ассамблеи, им поневоле пришлось следить за капризами моды. Платья заказывали за границей и… распарывали по швам. Затем с отдельных деталей снимали выкройки и, пожертвовав одним, шили целый десяток подобных нарядов!

Декольте по-купечески
   Для провинциальной элиты законодателями мод становились первые лица губернии. Назначавшиеся из столицы губернаторы устраивали в Ярославле пышные приемы, а их супруги изумляли местную публику экстравагантными бальными платьями. Купечество, впрочем, относилось к новшествам настороженно. Наряжаясь в батист и бархат, затягиваясь по праздникам в корсет, ярославские купчихи не отказывались от декольте, но целомудренно прикрывали его жемчугами и шелковыми шалями. Считалось, что «рассудительной женщине» не следовало гнаться за модой. На практике подобная сентенция нередко приводила к забавным курьезам: в мемуарах ярославца Сергея Дмитриева фигурирует богатая родственница купцов Огняновых, всю жизнь упрямо носившая кринолин эпохи своей юности.
   Дольше всего приверженность старине хранили уездные городки и села. Вплоть до XIX века поневы, лапти и сарафаны здесь вовсе не являлись экзотикой. Тем не менее ярославцы, любившие пустить пыль в глаза, даже в будни стремились одеться «богато». Проезжавший по губернии сенатор Сумароков дивился на «крестьян, походивших на купцов» и в особенности на степенных селянок «в бархатках или штофных кацавейках».
   К концу XIX века сельская мода постепенно слилась с городской, и на смену женскому сарафану пришла «парочка» – юбка и кофта на пуговицах. Вестниками модных тенденций в ярославской глубинке чаще всего были крестьяне, уходившие на заработки в столицы. Возвращаясь домой, они привозили подарки родне, купленные во второсортных ломбардах. На гуляньях местные остряки изрядно забавлялись, созерцая «барышень-крестьянок» в шляпках с вуалью и кружевных перчатках на загрубевших руках.

«У платьев шлейфы длинные…»
   В XIX столетии модная индустрия окончательно завоевала сердца и помыслы ярославских красавиц. И.С. Аксаков не без сарказма писал родным: «Роскошь в городе страшная. Мебель, квартиры, одежда – все это старается перещеголять и самый Петербург». В 1876 году ярославский поэт Василий Кондратьев описал городские нравы в стихотворении «Бульвар», где, конечно, не обошел молчанием наряды местных барышень:
Лишь воздух освежается,
сменяя летний жар,
То люди наряжаются,
идут все на бульвар.
Везде стоит полиция,
и руки их по швам.
Красотки бледнолицыя
и тьма девиц и дам.
Ах, взгляды есть невинные,
наводят грусть-тоску,
У платьев шлейфы длинные
волоча по песку,
Ах, моды, моды адския!
Что выдумает свет?..
   Как и на Кузнецком мосту, в Ярославле год от года множились «модные заведения». При этом за последнее столетие адреса ярославских бутиков практически не изменились. Первый магазин готового платья, располагавшийся на Толкучем (а ныне Центральном) рынке, открыл ярославский предприниматель М.Е. Гидон. Одежда, продававшаяся здесь, была столь дорогой, что один из приказчиков украл с витрины пиджак и шубу, заложил их в ломбард, уволился с работы и мог жить припеваючи, если б не «смутился» при встрече с хозяином.
   К началу XX столетия на Сретенской (ныне Депутатской) улице появились модные магазины Липской и Артемьева, а также специализированный обувной бутик Гридина, предлагавший прочную и изящную обувь с «полной гарантией добросовестности». На Большой Угличской (ныне улица Свободы) клиентов ожидал «Парижский магазин» господина Поддубовского. Успехом пользовался и шляпный салон «La Вelle Saison» на Большой линии (ныне ул. Комсомольская). Его владелица Дарья Слуцкая поражала ярославских модниц в самое сердце, демонстрируя изящные шляпки, скопированные с последних заграничных моделей.

Батист и «чечунча»
   Невзирая на обилие магазинов готового платья, многие ярославцы по-прежнему предпочитали шить одежду на заказ. Одно из самых известных в Ярославле заведений, принадлежавшее Василию Кузьмину, располагалось на Власьевской улице в доме купца Мосягина. Принимая заказы на «статское и форменное» платье, пошив меховых манто и каракулевых шуб, Кузьмин гарантировал «умеренные цены и аккуратное исполнение». Магазины предлагали ярославцам «громадный выбор тканей», названия которых будоражили воображение: сатин-жаккард, батист, гренадин и уж вовсе загадочные «трикомус, альпак и шелковая чечунча…».
   И все же доморощенные бутики и ателье Ярославля померкли перед сиянием настоящего «бренда» – всемирно известной фирмы «М. и И. Мандль»,
открывшей свой магазин против Знаменской башни (ныне это «Дом книги»). Основанный венскими коммерсантами, этот торговый дом имел в России 11 филиалов, став крупнейшим в стране предприятием по производству и продаже готового платья. В великолепном здании, выстроенном городским архитектором Иоганном Окербломом, разместились мужское, дамское и детское отделения. По сути, это был первый в городе торговый центр. Кстати, именно «манделевский» магазин познакомил ярославцев с традиционными для Европы сезонными распродажами, обещая неслыханные скидки – от 15 до 30 % «на всю коллекцию».
Мария АЛЕКСАНДРОВА

Иллюстрации из альбома
«Ярославль на рубеже XIX – XX веков.
Почтовая открытка». М., 2009; с сайта
http://www.yaroslavskiy­kray.com;
рекламные объявления из архива автора